ТУМАН ОБЫДЕННОСТИ

Мне снова снился тот сон. Сон, в котором я кажусь себе не таким уж жалким. Сон, где у меня есть родные, друзья и множество других любящих меня людей. Уже второй раз на этой неделе.

Должен вам сказать, самое страшное-это вовсе не ощущение своего одиночества на утро. Самое страшное-это момент, когда сон начинает покидать тебя, ускользая обратно во тьму. Когда границы реальности становятся все более резкими, и цепкие лапы очередного утра понедельника, вторника, пятницы или любого другого паршивого дня недели вырывают тебя обратно в туман обыденности.

Если честно, я никогда не понимал причину своего одиночества. Я обычен. Обычен настолько, что вы не побоитесь сесть рядом со мной в метро даже при наличии рядом свободных мест. Я не выгляжу вызывающи, не крашу волосы, не ношу броскую одежду. Я типичный городской житель. Да, не спорю, лицо у меня далеко не самое красивое, но оно еще ни у кого не вызывало отвращение. Если вы постараетесь вглядеться в него, вам не удастся найти ни одной запоминающейся черты, и совсем скоро это занятие вам надоест. Лучше даже не пытайтесь найти какой-либо изъян, его попросту нет.

Не стану скрывать, вредные привычки у меня тоже имеются. Я не всегда глажу одежду после стирки, не придерживаю дверь после себя, прохожу без очереди к врачам, сказав, что только спросить. И еще много всего, но ничего серьезного. Наверно, стоило бы мне начать искать причину своих несчастий не в себе, а в окружающих меня людях. Может быть, я просто еще не встретил того человека, с кем готов был бы сблизиться. Что если всему виной моя слишком критичная оценка людей?

Но хватит об этом. Я уже порядком утомил вас. Пора выйти из своей клетки.

Воздух был свеж. Лицо приятно холодил дождь, что моросил уже второй день подряд. Да-да, то самое неприметное мое лицо. Я устал после тяжелого дня так, что ноги налились свинцом, и передвигать их с каждым шагом становилось все сложнее. Я шел по узкой улочке, которых полно в старом городе. Там, где деревья выше домов и вместо привычного асфальта раздолбанная брусчатка. За два дня на дороге скопились лужи. Приходилось петлять, чтобы окончательно не промочить ноги, наступив в одну из них. Мне захотелось согреться, выпить чего-нибудь бодрящего( я конечно же имею в виду горячий шоколад или чай) и пристроить куда-нибудь свои ноющие ноги. Как назло, по дороге не попалось ни одного бара, кафе или ресторана. Пришлось ковылять еще целый квартал, пока я не дошел до маленькой гостиницы. Вы все были в такой. Неприметный, маленький домик, который можно даже не заметить, проходя мимо. Три звезды, в стоимость номера включен завтрак и сырое постельное белье. Именно такую я и встретил где-то в районе памятника какого-то писателя. Я потянул за ручку, но дверь не открылась. Я дернул сильнее-без результата. Мое возмущение начало вырываться наружу и уже готово было достигнуть апогея, но тут кто-то тронул мое плечо. Я обернулся. На уровне моего пояса стояла девочка лет шести в розовых резиновых сапогах. В одной руке она держала прозрачный зонтик в форме полусферы в другой- мороженое.

- Сan i try? - спросила она, указывая рукой с мороженым на дверь.

- Йес ю кан - ответил я, попутно довольствуясь знаниями иностранных языков, полученных в шокле.

Девочка грациозно перепрыгнула лужу, отделяющую ее от порога и слегка толкнула дверь. Звякнул колокольчик, дверь открылась. На секунду девочка обернулась и посмотрела на меня таким снисходительным взглядом, на какой только способна женщина шести лет.

- Bye! - сказала она и скрылась в полуосвещенном помещении.

Ненавижу иностранцев-подумал я и вошел за ней следом.

Внутри действительно было мало света. На единственной люстре, что висела на потолке посреди комнаты, не хватало нескольких лампочек. Она была слишком громоздкой для этого помещения. Кривоватые прутья, изогнутые в форме полумесяца и окрашенные под серебро вместе со стекляшками, этакими висюльками, которые должны были предавать ей старинный, антикварный вид смотрелись скорее несколько неуклюже, невольно соответствуя всему антуражу этой гостиницы. Я чуть было не коснулся люстры макушкой, когда проходил под ней. Слева от меня находилась стол регистрации из красного дерева или нечто того, что его напоминало. Портье на месте не было, но он был мне и не нужен. Все, что мне необходимо, находилось в противоположном углу. Стойка бара. Такая вожделенная и холодная, покрытая тремя слоями лака, так и смотрела на меня. Я не мог сопротивляться.

У бара была только молодая парочка, весело болтающая и громко смеющаяся над глупыми шутками и какой-то лысый пузан, что сидел, опирая голову на свою толстенькую ручку.

- Виски с содовой - сказал я, садясь на стул в дальнем конце стойки.

Бармен, зевая через каждые двадцать секунд , посмотрел на меня пустым взглядом и лениво ответил:

- У нас нет содовой.

- Тогда с колой - пробурчал я.

- Колы нет, только фанта.

- Ты предлагаешь мне пить мне виски со сраной фантой?

- У нас есть лёд.

- Лёд подойдет.

По жизни стоит довольствоваться малым. Я вообще минималист по натуре.

Не знаю, сколько я там просидел. Я потерял счет времени. Передо мной уже успела скопиться порядочное количество стаканов из под виски. Довольно странно, что здесь каждую новую порцию наливают в чистый стакан, а не подливают в уже опустошенный. Так вот, если исходить из числа стаканов, коих было шесть штук, и учитывая то количество времени, которое у меня уходит на опрокидывания очередной порции, а именно, двенадцать минут, то получается...

- Извините, здесь не занято? - Сказала она, садясь на стул рядом со мной. В ее движениях чувствовалась легкость и в то же время еле заметная неуклюжесть. Первое, что я увидел были ее ноги. Длинные и стройные, она скрестила их, когда уселась. Короткая юбочка позволила оценить их по достоинству. Мой взгляд медленно пополз выше. Так бывает, когда увидел красивые ножки, но боишься, что верх тебя разочарует. Но не в этот раз.

- Меня зовут Елена - сказала она, протягивая свою аккуратненькую ручку. Так странно жать руку женщине, как будто сжимать цветок, так неестественно. Ее кожа нежна, но холодна. Я боюсь, что если отпущу, то потеряю ее навсегда. Она смотрит на меня, слегка приподняв правую бровь. У нее большие голубые глаза. Сколько же людей утонуло в них. Я смущенно разжимаю ладонь.

- Артём.

- Очень приятно - отвечает она, растягивая в улыбке свои тонкие розовые губы. Она не красится, может, только ресницы. У нее легкий румянец на щеках и длинные светлые волосы.

Наступает неловкая пауза. Я молчу, потому что мне нечего сказать. Она, потому что выжидает. Бармен протирает бокалы, тихонько насвистывая мелодию из рекламы тампонов.

- Ты знаешь, обычно я так не делаю.

- Что именно? - удивленно спрашиваю я.

- Ну, не подсаживаюсь к незнакомым мужчинам.

- Я тоже.. - она не услышала меня и продолжила:

- Ты мне показался... не знаю... брошенным, одиноким, будто ты совсем один.

- О нет, ты что, тебе кажется. - неубедительно произнес я.

Елена скептически посмотрела на меня своими ясными голубыми глазами, совсем как та маленькая девочка. От ее взгляда становилось тепло. Улыбка медленно расползлась по моему лицу. На конкурсе самых тупых улыбок я бы получил первое место, уж поверьте.

А потом мы говорили. Разговор начался как-то сам собой. И постепенно разливался, становясь все громче и веселее. Сказать, что мне давно не было так хорошо? Да нет, что вы. Мне никогда еще не было так хорошо. Я чувствовал себя на своем месте. У этой женщины, она дополняла меня, была частью меня, я готов был свернуть горы рядом с ней. Мое одиночество? Забудьте, что я говорил, теперь мне нет до него никакого дела.

Мы долго разговаривали, каждый раз находя все новые темы. Но уже через мгновение ее лицо оказалось так близко у моего, что я мог чувствовать ее дыхания, запах ее губ. И мы поцеловались. Сначала нежно, потом все более страстно, она начала покусывать мою губу, я сжимал ее коленку. Вокруг нас остался целый мир, но в то же время мир был в нас самих, а вокруг лишь пустота. Я понял, что терпеть больше нет сил. Елена поняла это раньше.

- Давай снимем здесь номер? - сказала она, слегка высунув свой розовый язычок.

- Отличная идея!

Я расплатился с барменом, оставив тому довольно щедрые чаевые. Но он все равно как-то укоризненно посмотрел на меня. Наверно, просто завидует. Мне сейчас совсем до него. Портье все еще не было за стойкой, поэтому я звякнул в настольный звонок, что стоял тут же. Ничего не произошло. Я нетерпеливо звякнул еще. И только на седьмой раз из двери подсобного мощения, что находилась несколько правее, вышел мужчина лет сорока в мятой белой рубашке и с огромными синяками под глазами. Сначала он посмотрел на меня, потом на Елену, его взгляд несколько задержался на ней, но потом он опустил глаза вниз.

- Чем я могу помочь вам?

- Номер люкс, пожалуйста - гордо сказал я, выкладывая на стойку свою кредитку.

- Ваш паспорт, пожалуйста.

- Да, конечно, вот он.

Казалось, он провозился целую вечность, несколько раз он перепроверял данные моего паспорта, затем еще возился, пока не нашел ключ от нашего номера. Я чувствовал, как Елена изнывала от нетерпения. По ее частому дыханию, глухому биению сердца, даже ее соски слегка торчали из под блузки.

- Вот пожалуйста - сказал портье, протягивая нам ключи. Я схватил их, как мальчишка который срывает яблоки в чужом саду и, взяв Елену руку, направился в свой номер.

Что было несколькими мгновениями позже, я рассказывать не буду. Не ваше это дело. Могу лишь только сказать, что это было прекрасно. Никогда еще я не чувствовал себя так хорошо. Не знаю даже, с чем и сравнить это, как более точно описать ощущения. Будто ты летишь на облаке... Нет, я даже пытаться не буду.

Я все еще лежал в кровати. Я хотел бы, чтобы этот момент длился вечность. Не отпускать ее никуда, запереться в этом номере, пусть мир сгорает, рушится, мне нет до него никакого дела.

Елена встала и начала торопливо одеваться. Больше не было той улыбки, того милого взгляда. Это была не она. Я чувствовал, как от меня отрывается кусок чего-то большого и очень важного.

- Куда ты?

Она удивленно посмотрела на меня.

- Как куда? Работать дальше. Или ты хочешь продлить? С тебя триста за полтора часа..
А дальше туман. Туман обыденности.